|
Я рисовал, вдохновляясь теориями кубистов |
Зарождающийся в нем гений ищет и другие образцы для подражания, иногда совершенно невообразимые, — например, Гарсиа Лорка, который отвратительно рисовал. Еще в 1928 году, незадолго до присоединения к группе сюрреалистов, Дали подражает такому далекому от его творческого темперамента художнику, как Жан Арп: в работе Дали "Четыре рыбачки из Кадакеса" отчетливо ощущается влияние Арпа. За несколько лет до этого Дали переболел недолгой кубистской лихорадкой. "Я рисовал, вдохновляясь теориями кубистов, и особенно репродукциями картин Хуана Гриса",
— вспоминает художник в "Невыразимых признаниях". Грис просвечивает в таких работах молодого художника, как "Пуристский натюрморт" (1924), а Пикассо — в "Натюрморте при свете розовой луны" (1927). Воздействие Пикассо на Дали ощущается и в более ранних работах, например в выполненном в кубистской манере портрете Альфонсо XIII (1922 или 1923), а также в весьма посредственном "Автопортрете" (1922 или 1923).
Иногда, как, например, в картине "Вид Кадакеса" (1923), будущий Божественный Дали не очень удачно пытается объединить Сезанна, Суниера и Миро. Быстро сменяющиеся эстетические пристрастия теснят друг друга, и напрасно стали бы мы искать логику в этом зигзагообразном процессе, который с большой натяжкой можно назвать художественным развитием. Дали ищет себя, не зная, по какому пути — импрессионизм, фовизм или кубизм — ему следует пойти; он мечется между повергающей его в растерянность магической пластикой Шагала и бытописательским сарказмом, не в состоянии решить, кого следует предпочесть в качестве духовного отца
— Хуана Гриса или Пабло Пикассо. А тем временем его оценки в Художественной школе при Академии Сан-Фернандо приводят в отчаяние: он не сдавал или получил "неудовлетворительно" по таким предметам, как цвет и композиция, рисунок движущейся натуры, техника гравюры, основы лепки. Пепин Бельо рассказывает, что Дали "из-за каких-то неприятностей в Художественной школе" был задержан мадридской полицией. По всей видимости, он ошибается, имея в виду арест в 1924 году в Фигерасе, в результате которого Дали провел месяц в тюрьме города Жерона. Надо заметить, что Ана Мария даже не упоминает об этом случае, чтобы не бросить тень на образ брата — почти ангельский до того, как он оказался под влиянием сюрреалистов. Но Пепин Бельо вспоминает, что по настоятельной просьбе Луиса Бунюэля один из его друзей, доктор Бар-надас, ежедневно дававший урок гимнастики самому королю, согласился замолвить словечко в защиту Дали перед Альфонсо XIII.
|
